Посвящение в зрители

После самых разных спектаклей я просила учителей припомнить реакцию детей, реплики, вопросы. Ответы были самые общие, удавалось заметить очень немногое. А жаль. Чем больше информации мы способны извлечь из наблюдений в зрительном зале, тем больше узнаем о детях, тем целенаправленнее будет протекать общение после спектакля.

Прежде всего следует иметь в виду, что "прочитать" реакцию детей гораздо легче, если опираться на типологическое своеобразие возрастного восприятия спектакля.

Ученые считают, что существует два психологических типа восприятия искусства. Один - с повышенной эмоциональностью, другой - с преобладанием рассудочности. Это схематичное, условное деление тем не менее позволяет уловить самую существенную особенность детского восприятия.

Дети - зрители с повышенным эмоциональным началом, им присущ дар эмоциональной открытости, эмоциональность пронизывает все стороны их восприятия. Способность вчувствоваться, занять позицию "внутри" протекающих на сцене событий - очень важная сторона зрительского таланта.

Эмоциональность, способность к сопереживанию не являются врожденными, они возникают, когда зарождается способность к духовному контакту, "живому обмену чувствами", состраданию.

Здесь важно помнить, что эмоциональное воздействие спектакля, усиленное коллективным характером эмоций, таит опасность эксплуатации детской эмоциональности. Ведь когда активность реакции становится единственным критерием воздействия спектакля, тогда забота об усилении его воспитательной значимости начинает подменяться погоней за бурной реакцией. Встав на путь приспособления к зрителю, театр начинает усиленно смешить детей, чрезмерно использует непосредственное обращение в зал и т.п. Бурная реакция при этом лишь опустошает детей.

Суть в том, что не только коэффициент активности, но и качественный ее уровень, содержательность эмоций определяют воспитательный эффект от спектакля. На первоначальном этапе общения детей с театром особенно важно умело использовать детскую эмоциональность как важнейший инструмент эстетического воздействия. Вот почему так важно самое серьезное внимание уделять отбору спектаклей.

Особая интенсивность детского восприятия рождает стремление вмешаться в действие, самым непосредственным образом участвовать в нем. "Лиса! Петушок, уходи!" - кричит зал доверчивому Петуху, поддавшемуся на льстивые речи Лисы в "Теремке". Подобного рода описания можно встретить и в одном из первых откликов на "Синюю птицу", и в рецензиях на ряд спектаклей для детей последних лет.

Эффект соучастия - зерно детского театрального восприятия, типологическая особенность восприятия спектакля младшими школьниками. Но не означает ли стремление детей включиться в действие их неспособность ощущать условность, художественную иллюзорность искусства? Проведенные исследования утверждают, что мы столкнулись с известной по игровому процессу "верой наполовину" - игровой установкой "на как будто существующее".

Об этой удивительной способности вспоминают зрители самых разных эпох: "Вопреки здравому смыслу, - пишет С.В.Гиацинтова, - я верила в театре всему: видела, как из-под сцены поднимаются бумажные цветы, но считала, что они живые и растут из пола, видела, как тросы поднимают белых лебедей, но у меня дух захватывало от их вольного полета. Очень это важное зрительское достоинство - хотеть и уметь верить"¹. В романе "Годы учения Вильгельма Майстера" Гете так описывает восприятие своим маленьким героем кукольного спектакля: "...Если в первый раз я был ошеломлен и восхищен неожиданностью, то во второй раз превыше всего меня увлекало наблюдение и познание... Я уже и в первый раз смекнул, что куклы сами не говорят, что они не двигаются самостоятельно, но почему так красиво получается, почему все-таки кажется, будто они двигаются сами?.. Эти загадки смущали меня тем более, чем сильнее хотелось мне быть в одно и то же время и очарованным, и чародеем, скрыто участвовать в происходящем и в качестве зрителя вкушать радость иллюзии".

Ощущаете двойственность детского состояния? Они видят, что цветы бумажные, а куклы сами не говорят, но считают для себя, что цветы живые, а загадки движущихся кукол смущают, потому что так хочется быть в одно и то же время и очарованным, и чародеем. Смотря на сцену, ребенок верит и не верит одновременно. Сознание все время стремится разоблачать, а чувство пытается противостоять ему. За устойчивой потребностью разоблачения так часто проглядывает мечта о полной вере, стремление уберечь ее: "Почему царь сварился, а потом вышел на сцену?" - спрашивает второклассник после просмотра спектакля "Конек Горбунок". Выход актера на поклон разрушил веру и тайну.

Предупреждая о грядущей опасности, стремясь предотвратить злые козни врагов (непосредственно включаясь в сценическое действие), дети в глубине души знают о бесплодности своих усилий, но иначе не могут. И взрыв детских эмо- ций - это взрыв детской доброты.

Разумеется, каждое поколение зрителей смотрит спектакль по-своему. Учителя знают по собственному опыту, как увеличивается с каждым годом "напор трезвости". И все же и характер детских реакций, и форма их выражения в своих основных проявлениях сохраняются, что дает основание говорить о них как о типологическом своеобразии детей-зрителей.

Но что конкретно из всего этого следует? А вот что. Мать четырехлетней девочки рассказывала, как они смотрели спектакль, в котором играл ее дедушка. По ходу действия ему давали буханку хлеба, и вот когда дедушка вернулся после спектакля домой, то первый вопрос, который задала дочка, был: "А где хлеб?", т.е. ребенок воспринял спектакль как реальность. У дошкольников способность к "скользящему" восприятию, полувере только складывается. Пока эта особая психологическая установка не созрела, детям рано ходить в театр. Именно здесь находится точка отсчета для начала общения с театральным искусством.

А как отвечать на "разоблачительные" вопросы детей: "А птицы были настоящие?", "А его по правде убили?" и т.п. Подробнее об этом мы расскажем в дальнейшем. Сейчас же хочу лишь сказать: всегда важно помнить, что вера свойственна личности ребенка, оберегая ее, мы укрепляем эффект эстетического воздействия.

Многое можно узнать и понять, наблюдая за детьми в зрительном зале, вслушиваясь в их реплики, замечания, вопросы. Это поможет скорректировать и вопросы для беседы после спектакля, и придумать нестандартные творческие задания.

Посещая спектакли детских театров, известный театральный критик Ю.Юзовский часто брал с собой сына Мишу. Наблюдая за ним, он стремился обрести ту "двойную оптику", которая помогает поставить себя на место ребенка, понять его точку зрения - точку зрения человека, не обладающего еще художественным опытом. Как это важно для всех нас, взрослых! "Приятно бывать в этом театре! - замечает Юзовский-старший, побывав в Центральном театре кукол. - Он сам похож на ящик чудес, на таинственный домик из сказки... Вы глядите на сцену и на зал и не знаете, где интереснее. Присмотритесь к тому, как дети смотрят, - и перед вами как по волшебству раскрывается вдруг тайна: будущий характер человека. Вот мальчик - он вбирает в себя все смешное, все зернышки смешного, которые высыпал режиссер из своего рукава... Рядом - тоненькая девочка, она смотрит задумчиво, раздумчиво, деликатно улыбаясь про себя, и рот ее похож на маленькую овальную монетку. Рядом - крепыш, он совсем не улыбается. Ему не до смеха, ему важно знать, что же будет и чем все закончится..."

Так сидят они рядом - Юмор, Поэзия и Дело - и болтают ножками.

В наполненном незнакомыми людьми зрительном зале вы сидите рядом со своими детьми. По-разному, но вместе радуетесь и печалитесь. Приглядитесь: возможно, как раз в театре вы поймете, кто сидит рядом - Юмор, Поэзия или Дело?

Продолжение следует